Наш народ не только соблюдает посты во всей строгости церковного устава, но идет в этом отношении гораздо дальше и очень часто устанавливает свои постные дни, неизвестные церкви. Так, почти в каждой деревне, в каждом селе можно встретить благочестивых стариц и стариков, которые «понедельничают», то есть, кроме среды и пятницы, постятся еще и по понедельникам. (Обычай «понедельника» был, конечно, известен старообрядческой церкви — прим никогда, например, не ест мяса, молока, яиц, рыбы; они ничего не едят с маслом, будь то постное или постное; обязательно воздержитесь от вина; дают обет никогда не есть яблок, картошки, не пить квас и т д.
Наряду со старыми, дальнейшие должности навязывают себе девушки, «отмывающие» женихов. О том, насколько педантично крестьяне сдерживают свои обещания, можно судить из следующего весьма характерного случая, рассказанного одним священником в Вологодской губернии. Старуха в деревне призналась этому священнику в духе, что проклятый смутил ее и заставил есть «постно» во время поста. На вопрос священника, что она ела, старуха сказала, что ела редис, семена которого были выращены в молоке перед клеткой. По этой же причине крестьяне считают непростительным грехом пить в пост чай с сахаром: чай сам по себе есть полугреховное питье, а с сахаром, конечно, считается скромным, так как сахар, по мнению крестьян, готовят из костей животных.
При таком аскетическом и строгом отношении к посту неудивительно, что грудное молоко также считается греховным «постом» для младенцев, и недалеко было время, когда в крестьянских избах раздавался стон детского плача, так как во время строгий пост, младенцев кормили фаст-фудом, а матерям предписывалось не кормить их грудью. Сейчас, к счастью, эта привычка устранена повсеместно, и хотя грудное молоко до сих пор признается греховным «постом», этот грех считается малым и ложится он не на младенца, а на мать. Но и сейчас дети, которых уже отучили от груди, должны обязательно соблюдать пост вместе со взрослыми.
Такую же строгость в соблюдении голодания предписывают тяжелобольным. Фельдшер из Тотемского уезда (Вологодская губерния) сообщил нашему корреспонденту, что не может убедить крестьян, страдающих кровавым поносом, пить молоко и есть яйца, так как в это время был пост. На все увещевания больные отвечали ему:
Святые там постились еще чаще, но жили дольше нас, грешных, а Иисус Христос ничего не ел сорок дней подряд.
Вообще крестьяне и бабы, особенно из числа стариков, заботящиеся о спасении своей души, скорее решатся умереть, чем «осквернить душу» фаст-фудом, и только молодые редко поддаются настоянию врачей и фельдшеров, да и то только с разрешения своего духовника, который тщательно взвешивает, насколько серьезна болезнь и насколько постная пища может быть опасна для здоровья больного. При этом не лишним будет отметить, что если разрешение дается легко, то крестьяне теряют уважение к такому священнику, как к тому, кто не дотягивает до высоты церковных требований и который своими индульгенционными грамотами способствует к тому «простому» отношению к посту, которое свойственно только избалованным господам.
Сегодня, мол, только мы, крестьяне, можем поститься, а ученые да дворянские посты соблюдать не будут — без чая и без говядины они и дня не проживут.
В связи с таким взглядом на посты каждая деревенская хозяйка считает своим долгом иметь «постную» посуду, т е специальные кастрюли, миски и даже ложки, предназначенные исключительно для постных дней. Это правило соблюдается настолько строго, что богобоязненная женщина никогда и ни при каких обстоятельствах не позволит есть фаст-фуд «даже прохожему» в своем доме: «Мне становится страшно, когда я вижу, как они быстро едят», — скажет в свое оправдание. Исключение делается только для «нехристиан» — цыган, татар, немцев и, может быть, для господ, — но и в этом случае блюда, из которых ели скромные «нехристиане», считаются оскверненными за долго, и хозяйки не приказывают домочадцам есть из него, «пока не выпарится тартар». (Здесь, видимо, описаны традиции старообрядческих попов — прим ред.).
Помимо воздержания от пищи, необходимым атрибутом поста крестьяне считают половое воздержание: плотское сношение с женой во время поста считается большим грехом, и виновные в таком проступке не только подвергаются строгому воспитанию со стороны священника , но и терпит немало насмешек от односельчан, так как женщины разбираются в таких вещах до тонкости и прекрасно вычисляют по дню рождения младенца, соблюдали ли супруги «закон» в посте. Женщины особенно зорко следят за тем, чтобы «закон» соблюдался сельским духовенством: считается неизгладимым позором для всего села, если староста, дьякон, дьякон и особенно священник уличены в беззаконии. Глядя строго на себя, взрослое население постоянно следит за деревенской молодежью, наблюдая за тем, чтобы на постах не было «жира», чтобы парни и девушки не затевали игр и ни при каких обстоятельствах не смели петь светские песни, не говоря уже о танцах и хоровод. Вместо этих песен молодежи предоставляется возможность петь так называемые «стихи», которые по своему характеру близки к старообрядческим «песням». Все эти стихи отличаются своей грустной, монотонной мелодией, близкой к речитативу, тогда как по содержанию большинство стихов носят религиозный или нравоучительный характер. Например, вот один из таких стихов.
— Мать Мэри
Где ты спал, ты спал?
— В храме Божием, в соборе
Христос Бог на престоле.
Мне приснился ужасный сон
Как будто я родила Христа-Бога
Она завернула его в вуаль,
Обернутый шелковым поясом…
Вот пришли иудеи, нехристиане,
Они распяли нашего Бога
В ручки и ножки вбивались гвозди.
Мать Мария стала плакать и рыдать,
Ангелы стали ее утешать:
Не плачь, не плачь, Мать Мария
Ваш сын восстанет из могилы.
Труби в свою золотую трубу,
Восстань, живые и мертвые!
Для праведных душ — Царство Небесное,
А для грешных душ — сущий ад:
Сгорят в огне — не сгорят,
В смоле кипятят — не кипятят.
Великий пост
Если такое строгое воздержание от всего греховного и обольстительного соблюдается в большей или меньшей степени во все посты, то легко представить, как тщательно постятся крестьяне во время Великого поста, готовясь к посту и к достойной встрече с величайшими христианскими праздниками. — Пасха. Во время поста многие старики и старухи едят раз в день, причем никак не приготовленную пищу, а сухую: хлеб или сухари с водой. Самые благочестивые стараются по возможности ничего не есть на Страстной неделе, позволяя себе только воду. Для детей в благочестивых семьях «дневной пост» обязателен только в Страстную пятницу, так как в народе считается, что полное воздержание от пищи в этот день дает постовое прощение всех грехов, совершенных после последней исповеди. Правда, такой строгий пост дети соблюдают с большим трудом и часто, в силу свойственной детскому возрасту забывчивости, хватаются за корочки, но таких «бессовестных» матерей останавливает обычная угроза:
А как священник ухо тебе отрежет, да как кобыльей ногой высечет, — тогда узнаешь!
Постятся крестьяне обыкновенно один раз в году, во время Великого поста, а в старости исполняют этот христианский долг с невероятной аккуратностью: некоторые старухи даже постятся два, три и четыре раза. Но с другой стороны, молодые крестьяне, по словам некоторых приходских священников, иногда позволяют себе скупиться на Великий пост и не исповедоваться несколько лет подряд. Правда, сами священники прибавляют при этом, что такие атеисты составляют редкое единичное явление, так как крестьяне верят, что человек, не бывавший на исповеди семь лет и не причащавшийся св, который может распоряжаться таким лицом по своему усмотрению.
Крестьяне наиболее охотно постятся в первую, четвертую и Страстную недели. В это время постящиеся стараются как можно меньше говорить, чтобы не сказать пустого слова; по вечерам, если в семье есть грамотный человек, читается божественная книга, и все слушают или молятся. Постящиеся добросовестно и внимательно посещают все службы, а перед исповедью кланяются друг другу в ноги и просят у Христа прощения за их грехи. Обычай не только позволяет старшим кланяться в ноги младшим. Поэтому «шоссе», отправляясь на исповедь, ограничивается лишь тем, чтобы сказать домочадцам: «Простите меня, если напрасно» и немного поклониться. Каждый взрослый проповедник, приходящий на исповедь, кладет мелкую монету в блюдо, которое стоит возле священника, а в некоторых общинах принято класть вместе с монетой и свечку, которая таким же образом идет в доход священника.
После исповеди, выслушав «правило», постящийся кладет еще одну монету, уже на блюдо возле псалмопевца, и после дозволенной молитвы все расходятся по домам и поздравляют друг друга «с очищением совести». К принятию Св. Таинства готовятся, как к празднику: все стараются по возможности одеться получше, а некоторые женщины из богатейших сельчан (не крестьянки) даже считают грехом приходить к причастию не в новом наряде. Девушки, по народному обычаю, должны приступать к причащению с незаплетенной косой: в этом случае волосы либо распущены по плечам, либо завязаны в пучок, но ни в коем случае не заплетены.
После причастия считается большим грехом плеваться, смеяться, ругаться, сердиться и спорить, так как это может отогнать святого ангела, что бывает с человеком после получения св тайн. Грехом также считается лечь на землю, так как если человек (и особенно беременная женщина) неосторожно передвигается, его может стошнить, и тогда рвотные массы нужно собрать в чистую тряпку и сжечь в печи для защиты св, Дары от невольных примесей. За все эти грехи, как и вообще за непочтительное отношение к таинству, Господь иногда сурово наказывает нечестивых, а иногда вразумляет их.
Источник:
